Гуляй Волга - Страница 39
- Предыдущая
- 39 / 62
- Следующая
39
– Мы... Ык! –Алачейотрыгнулнеразжеванную,вывалянную вшерстибараньюпочку.
Кругомсытозасмеялись.
Алачейспряталпочку вширокийрукав и досказал:
– Мынасытились иготовынападать истрелять,колоть итяпать.
Кучум:
– Выждемвестей...Послан мною втобольские местана высмотрыМаметкул суланами. Русские,слышно, сидятв беде –собак своихпоследнихсъели, лыко сголодусосут...Выждем добрыхвестей исогласноударим наказаков.
Вожди икнязцы, мурзыивоеначальникиподобногусакамзагагакали:
– Ударим.
– Горечужеядцам!
– Онибараны, мыволки, –умнём.
– Небудем щадить!
–Навечнопадем мы им впамять.
– Стрелымоих воиновотравленыгнилым жиром,– осклабилсяиторжествующепосмотрел кругомзобатый вождьидоломольцевВасюган. –Зверь от тойстрелы скороумирает.
– А у меня,– князецСамар всемдал пощупать шапку,– сюда зашитакостьмертвогоотца: будетудача.
–Окружимказаков ии-и-и-и-и-и-и!.. Ненайдут норы,куда быспрятатьсяот нашихстрел и топоров.
– Убитыхскормимсобакам.
– С намибоги.
– Война!Война!
– Пьем,едим...
Алтайскийстарый князь,Тулай,женатый на дочериКучума, сиделбок о бок стестем и нашептывалему на ухо:
– Неспустуль тавыхваль, хан?Не погнулись бысуесловы натруса? Затвердиихнююпохвальбуклятвою.Свяжи их шертью,как веревкой.– Из коститоченойчашкойчерпал Тулайкумыс имедленнотянул сквозьзубы.Сафьяновые, скисточкамина голенищах,сапоги егобыли расшитыцветнымишелками иукрашенысеребрянымиподелками,подобнымикоготкамбелки. Вперстнекнязя крупныйрубин горел,как глазразъяренноготигра. – Недайся обману,хан. В боюпусти ихвперед, дасекутся сказаками.
– Пущувперед, –согласноповторилКучум, – дасекутся сказаками.Мусульман уменя мало,буду беречь.
– А те, чтопобегут споля, убоясьрусского огня,– те будутнатыкатьсяна наши пики.[130/131]
–Иншалла!
Кучумвстал иобратился ковсем:
- Охрабрачи!Веселят менясмелые речи.Да отведаютказаки силуруки итвердостькопий ваших.Посшибайте сних головыпод копытаконей иоленей,втопчите их телав землю! Вы –моя радость иутешение. С вами,молодыми, я исам молодею.Хочу видеть народы,слушатьпесни, зретьигрища ипляски.
– Айда,хан, с нами!
–Покажем тебесвои станы,оленей исобак... Луки итопоры, щитыи копья...
–Подивишьсяна ловкачей исилачейнаших.
Кучумвышел изюрты.Табунщикподвел ему арабскую,сказочнойкрасоты,гнедуюкобылу. Хан сюношескойлегкостьювскочил вседло и тронулшагом. Устремени его,как тени, шликнязья, мурзыи вождиплемен сженами,детьми иродичамисвоими. И ктобы ни попалсяна дороге,всяк повертывали шел илиехал воследхану, кактого требовалобычай.
Наплывалвечер, надтемнымитяжелымилесами сиял ипламенелликующийзакат.Червоннымжаромотливалипрямые, какмечи, сосны.Далеко постепистлался горькийдым костров,коней ржанье,разноязычныйговор,слитный гулторжества.
Богатырипохвалялисьсилой да,ухватив другдруга заошкурмеховыхштанов,тяжело ходилипо кругу.Дыханье измогучихгрудей вырывалосьс шумом, лицабылиизмазаныгрязью икровью.
Сургутскиеостяки влубяных,расписанных углеммасках велимедвежийтанец.Таежные охотники,удерживаядыхание,следили за каждымдвижениемтанцующих,ноздри ихтрепетали,глазаблестели.
Зашитыев цельныеконскиешкурытабаринцыисполнялилошадинуюпляску:жеребецгулял втабунекобылиц.Степнякивзирали наигрище сволнением, ивремя отвремени из ихглотокрвалиськрики одобрения.
Молодыесостязалисьв беге иловкости, играливказло-мазло,метали копья.
Ях на полномскакуостановилпятилетнегооленя, накинувему на шеюаркан.
Другойсилачвышаталдеревцо скорнем и с ярубросил его вреку.
В иномместе былипоставленыгуськом три оленя.Молодойвогул сразбегу,опершись о рогапереднего,перемахнул исел на спинузаднего.
Самоедыисамаровскиеостякигонялись на лодках,тянулись напалках,стравливалисобак.
Идоломольцынад головоюсвоегоболвана высекалиогнивом изкремня искры,точили боевыеножи, голосяс завойкоюзаунывную,хватающую засердце песнь.[131/132]
Поэты имузыкантыпоказывалисвое искусство.Дико вылазурна.
Всюдусновали игорланиликупцы,расхваливаятовары.
В кругуохотников ирыбаковкондинскийшаман Алейкажег на угляхбараньюлопатку и потрещинам, чтостреляли покости,предсказывалбудущее.
Кочевникиявлялидивесаджигитовки.
Охотникисостязалисьв стрельбе излука. Одинподкидывалшапку, другойстрелою попадалв шапку налету. Вотседоусыйстаршина Мукейиз роданазимовножомзатесал накедрезалысинку и,отойдя шаговна тридцать,пустил стрелу,она попала вцель. Второйстрелою Мукейраскололсвою первуюстрелу, попавв ее тупеё.Слава такогострелкаживет века,передаваясьиз рода в роди из племя вплемя, обрастаяседоюшерстьюлегенды.
Кучумпроехал к ямес русскимясырем.
Ослабевшийот пыток иголодаКуземкаЗлычой сиделна дне ямы.Замученныеглаза егобыли пусты иодичалы, щекаот губы доухарассечена,залубеневшаяот кровишапка былакинута подноги. ФокаВолкорез врубахе,разорваннойот ворота допупка, бегалпо яме илаялся с караульнымиуланами, коизабавлялись,протягиваяпленникам наконцах копийкуски мяса. ОслепленныйполубратокМулгай лежалсвернувшисьи скупостонал.
Кучумостановилсянад ямой инекоторое времямолча гляделна ясырей.Исхлестанноеглубокимиморщинамилицо его былочерство, акрепкосжатый ротсуров итверд, каккогтистаялапа зверя.«Так вот они,искры пожара,чтонадвигаетсяна Сибирь! –должно быть,думал он –Вот они,пальцы железнойруки, чтотянутся кмоему горлу!»
Привстал
- Предыдущая
- 39 / 62
- Следующая