Гуляй Волга - Страница 37
- Предыдущая
- 37 / 62
- Следующая
37
–Злоехидныйзверь,злокозненнаядуша... Умелзавести, сумейвывести!
Отстругов, изтемнотыкричали:
– Смертьатаману!
– В кульего да в воду!
– Подобух!
– Мир!
– На Русь!
– СмертьЯрмаку!
ВозгорелосьсердцеЯрмакагневом, вбуйномомрачении онрыкнул:
– Так-то?!
Выдернулиз ножен меч
передниепопятились.
Он перехватилмеч за лёзо ипротянулрукоятью втолпу.
– Ну, якармар, ктоудалой? Рубиголову своемуатаману!
Откачнулись
притихли.
–Назовись,удалой! Рубиголовусвоему атаману!А потом бегикКучуму-султануи служи ему,забыв верусвою, землюсвою, заветы отцови дедовсвоих!
Молчалибуяны.
Ярмакбросил меч вножны иповернулся кстоявшимотдельнойкучкойатаманам исотникам.
– Вашасовесть, какцыгановкафтан, икоротка илатана...Дуром-валомда поблажкоюраспустилисвоих людей.Коли и впредьбудете слабинупускать дамутитьказаков, амеж собой неперестанетелаяться навсю губу, невзвидать мнекрасногосолнышка, –онперекрестился,– перевешаювас всех наодной осине.
Атаманыстоялипонурясь,казакистояли понурясь,где-то ичье-топрорвалосьзаглушенноерыданье...
Ярмак:
– От васли, казаки,слышуокаянныеречи?.. Кудабежать? Осеньдостигла, вреках ледсмерзается...Трусостьникого неспасет, ахрабростьюмы и зипуныдобудем ижизнь своюпробавим...Бежать, когдаповоевалитоликоемножествомест и народов,а до Кучума –вот он,шапкойдокинуть... Гдепрошли сголовней тамнам не идти вобрат, а иныхдорог неведаем...Кричали: «ПоТавде уплывемдо вершин, атам-де пойдемна конях». Дуросветы,дуропьяны...Тавда нынежива, завтрастала. АКаменныйПояс давнозима обняла,– ходу черезКамень ни пешему,ни конномунет. Бежать,когда земля[125/126] Сибирскаясама нам подногикатится?..Коли повоюемКучума, такбудем и сытыи пьяны... Не дадимсятрусу и худойславы себе неполучим, ниукоризны насебя не положим.Не от многихвоиновпобедабывает. Коливсемогий, втроицеславимый богпомощи подаст,то и посмерти нашейпамять о насне оскудеет,а слава нашавечна будет...Бежать? Нет,не быватьтому... Вы самивыбрали менясвоимкоренныматаманом датем волю ссебя сняли.Кончитсяпоход –приговаривайтесебе другого,а ныне бог дая в ваших головахвольны... Чтодумаю – то иговорю, чтоговорю – то иделаю, былобы вамведомо...Есаулы, атаманы,куренныестаршины, –ко мне!
Молчали
ни одинне сдвинулсяс места.
–Слышитеслово мое? –спросилЯрмак, сверкаяочами исдерживаяигравшую внем ярость.
Молчали,собираясь смыслями.Наконец НикитаПан тихоотозвался:
– Слышим.
ГлазаЯрмакаходили, какножи.
– Триразаатаманскоеслово неговорится, одинраз атаманскоесловоговорится...Ведаете липро таков обычай?
– Ведаем,атаман.
НикитаПан, ИванКольцо,Мещеряк,Брязга, а заними и есаулыи куренныестаршиныобступилиЯрмака исняли шапки.
– Нашиголовыпоклонны...
И сноваЯрмакзаговорил ствердостью:
– Ватагакрепкаатаманом.Чтоб и впредьне было межнас смуты ишатости, велювам, немешкая ни часу,самыхязыкастыхрасказнитьпринародно, дабы,глядя на то, ииным не былоповадно в походеразмирчинить дазавариватьзамятию. Авсе другиезаутрапоплывете замной дальше,на восходсолнца... Будьчто будет, а будетто, что богдаст! – Ярмакударилшапкой оземь.
Все, ктобыл сатаманомзаодно, а заними и иные –страхомодержимы –сперва как бынехотя, апотом всепоспешнее ипоспешнееподходили ибросали своишапки на егошапку:набросалишапок ворох.
Началаськазнь.
Игренькузанепослушаньеи смутныеречи камнямибили,кулакамибили, пинкамипинали, палкамищучили дапосле того врогожный кульпосадили,пескомдосыпали и,раскачав, метнулив реку.
ЯшкеБреню за поносныеречинасыпали врот горстьпороху и огнемзажгли.
МишкеКозлу, чтодавнопохвалялсяна Волгу утечьи других ктому звал,подрезалипод коленкамижилы изасунули егоголовой вшиповый куст.[126/127] Лыча, чтоходил межказаков да говорил:«А на Дону-то,братцы, нынеблагодать», –Ярмакпростил юностиего ради.
Лыткабыл посаженназаостренныйкол. Кол, просадиввсего казака,вышел у негопод затылком.Так-то Лыткамучился доутра да ещевсяко ругалатаманов, даещенаказывалсвоемупобратимуЧеркизу, чтобтот,возвратясьна Дон,разыскал бы вРаздорскомгородкедевкуПалашку дасказал бы ейего, Лыткин,смертныйпоклон.
ЕсаулОсташкаЛаврентьевмакал плеть вгорячуюсмолу и секчеркасаПолухана понагому телу,а тот из-подплети рычал:
– Хоть тыменя бей,хоть ломи, авсе равнотебе сатаманом живымине бывать!
Ярмак,услыхав теречи,подскочил исам отрубилПолухануголову давелелповесить его заноги нагорелуюсосну.
И иные,самые пущие,всякимизлымиказнями былирасказнены,да и покорнымдобрая былапристрашкадана.
...Мутноеподымалосьнад седойтайгою солнце,дружинаплыла.Передом,распустивпаруса, ходкобежалаатамановакаторга.
34
Осень...Линяла степь,сытый волккатался по жухлойтраве. Лысыестояли леса,ознобный ветерграбил лесовпоследнююкрасу. БежалИртыш,гремящеюволною, какщитом, играя.
К городусо всехсторонпоспешалисмельцы истояльцы заКучумовудержаву.
Верхамина оленяхпригналисамоеды.Одеты онибылипо-летнему, вдлиннополые,сшитые изрыбьих шкуркафтанцы,обуты в стянутыеиз рыбьегопузыря инабитые мхомсапоги или ввывертни изцельнойшкуркимолодойнерпы; каждыйбылподпоясанжильной веревкой,а то ипросаленнойморжовойкишкой.
В лодках,подпряженныхвозовымисобаками, большимкараваномшлисургутские исамаровскиеостяки,которыхиздалекаможно былоузнать повысокимостроверхимшапкам.Хозяин, по своемуобычаю, сидел
- Предыдущая
- 37 / 62
- Следующая